Капиталистические монополии

На рубеже XIX и XX вв. капитализм претерпел качественные изменения, он превратился в монополистический капитализм, или империализм.

С переходом к монополистическому капитализму сохраняются все коренные черты капитализма как способа производства. В то же время капитализм приобрёл некоторые новые черты, которые составляют специфические особенности монополистического капитализма.

До империализма капитализм характеризовался господством свободной конкуренции. Производство товаров было распылено среди множества разрозненных предприятий отдельных капиталистов, выпускавших продукцию на неизвестный рынок. Происходил свободный перелив капитала из одних отраслей производства в другие. Монополистический капитализм характеризуется господством монополий, приходящим на смену господству свободной конкуренции.

Современный капитализм характеризуется тем, что смена господства свободной конкуренции господством монополий завершилась, и исполинские монополии, сосредоточив в своих руках подавляющую часть общественного производства, господствуют над жизнью нации.

↑

1. Закономерности возникновения монополий, их сущность и формы

1.1. Высокий уровень концентрации капитала и производства — основа возникновения монополий

В. И. Ленин показал, что «свободная конкуренция порождает концентрацию производства, а эта концентрация на известной ступени своего развития ведет к монополии».1

Погоня капиталистов за всё большей нормой и массой прибавочной стоимости и конкурентная борьба между ними влекли за собой концентрацию и централизацию капитала и концентрацию производства. При капитализме условием концентрации производства является концентрация и централизация капитала. Предприниматель может расширять свой завод или фабрику лишь по мере того, как в его руках скапливается капитал всё большей величины. Концентрация производства в свою очередь влечёт за собой концентрацию и централизацию капиталов. Крупные предприятия имеют преимущества перед мелкими и в производстве, и в обращении. Они обладают и большей конкурентной способностью.

Концентрация капитала в руках крупных предпринимателей расширяла возможности применения в производстве новейших технических достижений. Стремление к получению избыточной прибавочной стоимости — сверхприбыли побуждало капиталистов вводить новую технику. Процесс количественного накопления технических новшеств, осуществлённых на различных промышленных предприятиях, на определённом этапе привёл к качественным изменениям в характере и уровне техники. Эти изменения наступили во второй половине XIX в., особенно в последней его трети.

Важнейшими техническими достижениями того времени были: изобретение бессемеровского конвертера (1885 г.) и мартеновской печи (1864 г.), ознаменовавшие революцию в методах выплавки стали; появление домен с суточной мощностью в 100 тонн (конец 70-х годов); внедрение мощных паровых молотов; применение новых способов выработки продукции в химической промышленности; появление в конце 70-х и в начале 80-х годов таких технических новинок, как телефон, тормоз Вестингауза и т. п.; применение в производстве и на транспорте двигателей внутреннего сгорания; возникновение и развитие новых отраслей производства — добычи и переработки нефти, электротехники, автомобилестроения.

Технические сдвиги вызвали изменение отраслевой структуры промышленности. Если раньше главенствующее место принадлежало отраслям лёгкой индустрии, особенно текстильной промышленности, то с 70-х годов ведущая роль стала переходить к металлургии, машиностроению и другим отраслям тяжёлой индустрии, значительно опередившим по темпам развития лёгкую промышленность,

Технические и структурные сдвиги в промышленности в свою очередь обусловили растущее значение крупных предприятий.

С развитием техники возросли минимальные размеры капитала, требуемого для функционирования отдельного предприятия. Применение новой техники являлось экономически оправданным только при достаточно крупных размерах производства. Применение новых способов изготовления продукции, например выплавки стали, на мелких предприятиях оказалось и технически невозможным, и экономически невыгодным. Создание новых отраслей производства требовало особо крупных затрат капитала. Сосредоточение новой техники на предприятиях крупнейших капиталистов обеспечило им получение сверхприбыли, что ускорило концентрацию капитала. Изменения в технике и в отраслевой структуре промышленного производства повлекли за собой, таким образом, скачкообразный рост его концентрации.

Структурные изменения в производстве и быстрый рост его концентрации привели к резкому ухудшению положения мелкого капиталиста. В тяжелой промышленности удельный вес основного капитала значительно выше, чем в лёгкой. Поэтому рост значения отраслей тяжелой индустрии вызвал в промышленности в целом повышение удельного веса основного капитала. А с ростом его удельного веса возросли трудности применения в промышленности мелких капиталов, так как их владельцам недоступны единовременные крупные вложения в дорогостоящие сооружения, возмещение стоимости которых к тому же происходит лишь в течение ряда лет. В итоге позиции крупных предпринимателей в конкурентной борьбе с мелкими укрепились, вытеснение мелкого капитала крупным ускорилось.

Создание крупных предприятий, основанных на новой технике, требовало подчас настолько больших единовременных вложений капитала, что личные капиталы даже крупных собственников оказывались недостаточными. Возросла необходимость привлечения чужих капиталов посредством кредита и распространения акционерной формы предприятий. Всё это означало ускорение централизации капитала.

Закономерности капитализма эпохи свободной конкуренции привели к тому, что в последние десятилетия XIX в. концентрация производства достигла небывало высокого уровня. Появились предприятия настолько крупные, что каждое из них сосредоточивало значительную часть совокупного капитала отрасли.

Возможность возникновения монополий современного типа была создана к концу XIX в. тем, что к этому времени концентрация производства достигла высокого уровня. Концентрация происходила на протяжении всей истории капитализма, но основой возникновения монополий мог стать не всякий уровень её. Диктовать рынку цены, даже в ограниченных пределах, и тем самым систематически обеспечивать сверхприбыль может лишь такое объединение капиталистов, в руках которого сосредоточена значительная часть капитала, производственных мощностей, занятой рабочей силы, продукции данной отрасли производства. В первую половину XIX в., когда уровень концентрации был сравнительно невысок, совокупное производство десятков капиталистов составляло небольшую долю продукции всей отрасли. Сколько-нибудь значительная часть продукции выпускалась предприятиями сотен, а то и тысяч капиталистов. В подобных условиях соглашения между капиталистами были практически невозможны. Тогда и не могли возникнуть монополии современного типа.

Другое положение сложилось, когда концентрация достигла уровня настолько высокого, что в важнейших отраслях производства выделились десятки крупнейших предприятий. Образовались гигантские по сравнению с прежними предприятия. Конкурентная борьба между такими предприятиями приобретает особо острый характер и требует исключительно больших затрат. Возросшие издержки конкуренции создают необходимость соглашения между такими предприятиями. Нередко владелец крупного предприятия вступает в монополистическое соглашение, не только подчиняясь необходимости, но и будучи в этом заинтересован. Он рассчитывает, что участие в соглашении предприятий-гигантов позволит ему делить с ними контроль над рынком своей продукции.

К концу XIX в. в результате усиления общественного характера производства образование монополий стало неизбежным. Интересы дальнейшего развития производства требовали революционной замены капитализма социализмом. Но общественные силы, способные осуществить эту замену, ещё не вполне созрели. В то же время капитализм не мог бы существовать, если бы его производственные отношения не приспособились к новым производительным силам. Возникновение монополий и представляло форму такого приспособления. Но установление господства монополий привело к резкому обострению экономических и политических противоречий буржуазного строя во всём их комплексе.

1.2. Сущность капиталистической монополии

В узком смысле слова монополия означает обладание каким-либо исключительным экономическим преимуществом, позволяющим получать сверхприбыль.

Монополии существовали задолго до конца XIX в. Известны монополия частной собственности на землю, которая является основой абсолютной ренты, и монополия на землю как на объект хозяйства, которая реализуется в дифференциальной ренте. Капиталистический способ производства как таковой означает монополию класса капиталистов на средства производства и результаты производства. Эта монополия является главной чертой производственных отношений капитализма, основой присвоения капиталистами прибавочной стоимости во всех её формах.

До империализма монополия в сфере производства существовала только при изготовлении таких товаров, которые не относятся к числу свободно воспроизводимых предметов потребления, например редких сортов высококачественного винограда. Именно потому, что такие товары не могут быть свободно воспроизведены, собственники условий их производства могли получать сверхприбыль.

Современная монополия выросла на почве капитализма, она является капиталистической монополией. Капиталистическая монополия охватывает любые свободно воспроизводимые товары — как предметы потребления, так и средства производства. При этом основой получения сверхприбыли является захват крупнейшими собственниками не особо редких условий производства, а решающей массы всех средств производства.

Что же представляет собой капиталистическая монополия? Обычно это компания, объединение или соглашение крупнейших капиталистов, в руках которых сконцентрированы капитал и производство в масштабах, достаточных для того, чтобы в известных пределах диктовать цены на рынке и тем самым систематически обеспечивать себе сверхприбыль. Основой получения сверхприбыли является при этом не временное обладание каким-либо техническим новшеством, не политические привилегии, не случайное стечение обстоятельств, а высокий уровень концентрации капитала и производства. Монополии сосредоточивают в своих руках и сбыт товаров, и технические достижения, и политическое господство, но основой всего является именно высокая степень концентрации в их руках капитала и производства.

На всех стадиях капитализма то один, то другой предприниматель захватывал очередное техническое новшество, устанавливал на него свою монополию и тем самым обеспечивал получение сверхприбыли. Но такая монополия была для данного капиталиста лишь временной. Современная же монополия есть относительно устойчивое экономическое явление, она систематически обеспечивает сверхприбыль, и не вследствие присвоения того или иного технического новшества, а в результате захвата основной массы средств производства.

Ещё в период первоначального капиталистического накопления существовали монополии, получавшие огромные прибыли путём длительного повышения цен товаров сверх их стоимости. Примером такой монополии могла служить Ост-Индская торговая компания. Но монопольное положение этой компании основывалось на том, что она концентрировала в своих руках сбыт и транспортировку товаров. Её деятельность не выходила за пределы сферы обращения. Современная же монополия систематически обеспечивает себе сверхприбыль прежде всего вследствие того, что захватывает решающие позиции в производстве. Контроль капиталистической монополии над сбытом соответствующих товаров основан на контроле над их производством.

Господство монополий присуще капитализму XX в. в отличие от состояния, которое было свойственно прежнему капитализму — господства свободной конкуренции. Здесь речь идёт о характерном для современного капитализма типе предприятия, основанного на громадной концентрации денежного, производительного, товарного капитала, занятой рабочей силы и, как следствия этого, прибылей. И суть такого предприятия не в том, что это объединение капиталистов. Далеко не всякая компания есть монополия.

В США насчитывается полтора миллиона акционерных обществ (корпораций). Однако монополиями являются не более как несколько сотен из них. Американский журнал «Форчун» систематически публикует данные о 500 крупнейших корпорациях. Первой среди них являлась автомобильная компания «Дженерал моторс», сумма продаж которой составила в 1969 г. 24,3 млрд. долл. Компания «Монфорт оф Колорадо», занимавшая в списке 500 последнее место, продала в 1969 г. товаров на 162 млн. долл. Компания, капитал которой не составляет значительную часть всего капитала данной отрасли, не есть монополия. Монополией может быть и отдельное предприятие, и компания капиталистов, и объединение компаний. Имеет ли место в данном конкретном случае монополия или нет, определяется тем, какова здесь степень концентрации капитала и производства. Современная монополия — это экономическое могущество высококонцентрированного капитала, его подавляющее превосходство над множеством средних и мелких предпринимателей, над громадной массой простых товаропроизводителей. Монополией является лишь то предприятие, компания или объединение компаний, которое концентрирует у себя капитал в размерах, позволяющих, так сказать, «делать погоду» и в производстве, и в реализации определённого рода продукции. Такова сущность монополий.

1.3. Организационные формы монополий

Исторически формы монополий развивались к в такой последовательности: партнёрство, пул или ринг, картель, синдикат, трест, концерн.

Партнёрство представляло собой товарищество на паях, без эмиссии акций, и являлось переходной формой от немонополистического к монополистическому капиталу.

Пул или ринг представляли собой временные соглашения крупных капиталистов с целью совместного проведения определённых операций. Они так же легко возникали, как и распадались.

Картель. Обычно это было соглашение капиталистов об условиях сбыта товаров. В одних случаях участники соглашения давали друг другу обязательство продавать свои товары по ценам не ниже предусмотренных соглашением. Во многих картелях каждому участнику отводился определённый район для сбыта товаров и определялась норма производства и сбыта — квота. Тот, кто превышал квоту, платил штраф в картельную кассу. Бывали картели, в которых устанавливались общие для всех участников условия найма рабочей силы. Встречались и такие картели, участники которых были связаны взаимным обменом патентами. Участники картелей, хотя и связанные соглашениями, не утрачивали производственной и торговой самостоятельности.

Синдикат. Если в картеле каждый участник продавал свою продукцию самостоятельно, то в синдикате сбыт концентрировался. Синдикатская контора сосредоточивала в своих руках все заказы и распределяла их между участниками объединения соответственно обусловленным квотам. Имелись синдикаты, концентрировавшие и закупки сырья. Участники синдиката утрачивали, таким образом, коммерческую самостоятельность. Концентрация торговых операций позволяла синдикату продавать товары своих участников по вздутым ценам и закупать сырьё по сниженным ценам.

Трест. Предприниматели, вступавшие в трест, утрачивали не только коммерческую, но и производственную самостоятельность. Из владельцев предприятий они превращались в акционеров треста, а их предприятия подчинялись единому управлению. Более высокая, чем в картеле и даже синдикате, концентрация капитала, производства и торговых функций обеспечивала тресту высокую конкурентоспособность, а его участникам — повышенные прибыли. Встречались разновидности трестов. В большинстве случаев трест представлял собой полное слияние объединяемых предприятий. Создавались и такие тресты, участники которых сохраняли формальную самостоятельность при фактическом подчинении головной компании (холдинг-компании), власть которой базировалась на обладании контрольным пакетом акций треста. Участниками холдинг-компании являлись наиболее крупные акционеры треста. Они захватывали основную часть прибылей.

В странах, относительно недавно перешедших от домонополистической к монополистической стадии капитализма, и в отраслях производства, сравнительно слабо монополизированных, вышеназванные формы монополий сохранились и до настоящего времени. Однако в главных империалистических странах прежние, «классические», формы монополий встречаются в чистом виде довольно редко. Чаще имеет место переплетение этих форм, но уже на новой основе, на базе современного, чрезвычайно высокого, уровня монополизации.

В США, например, насчитывается около миллиона партнёрств. Немало их и в других империалистических странах. Но ныне эти партнёрства охватывают в основном относительно мелких и средних капиталистов, представляют собой элемент немонополистического сектора экономики. Партнёрства же монополий представляют собой соглашения монополистических фирм для проведения операций, требующих сложения их капиталов. Фирмы, вступающие в соглашения, сохраняют при этом производственно-коммерческую самостоятельность.

Трестовая форма монополий сохранила свое значение, но также претерпела изменения. Нередко тресты объединяют не только отдельных крупных капиталистов, но и акционерные компании. Последние иногда остаются формально самостоятельными. Однако и в таких случаях ядро треста — общество-холдинг — концентрирует у себя контрольные пакеты акций объединяемых компаний.

Еще до второй мировой войны значительное развитие получила такая организационная форма монополии, как концерн. Это наиболее сложная форма монополистического объединения. Обычно концерны охватывают многочисленные предприятия разнообразных отраслей промышленности, транспорта, торговли, банковские и страховые фирмы. В состав концерна входят как отдельные предприниматели, так и акционерные компании и даже тресты. Участники концерна сохраняют формальную самостоятельность. Но ядром концерна является крупный промышленный трест или банк. Используя акционерную форму предприятий, патентные соглашения, личные связи, навязывая договоры о так называемой общности интересов, головной трест или банк фактически подчиняет себе всех участников концерна.

В. И. Ленин указывал, что «превращение конкуренции в монополию представляет из себя одно из важнейших явлений — если не важнейшее — в экономике новейшего капитализма…».2 Итог этого превращения таков. Капиталистическая собственность из раздробленной превратилась в высококонцентрированиую. Монополия всего класса капиталистов на средства производства сохранилась, но первенствующее значение приобрела монополия верхушечной прослойки этого класса на решающую часть всего производства, обращения и распределения.

Раньше крупный капитал имел преимущества перед мелким. Современная же монополия обладает не просто преимуществами, а исключительными экономическими привилегиями, подавляющим превосходством над множеством мелких и средних предпринимателей. Раньше существовала неограниченная конкуренция в том смысле, что никто не мог диктовать тому или иному капиталисту цены на его товары. А теперь почти нет предприятий, которые могли бы в своей деятельности игнорировать цены, устанавливаемые монополиями. Раньше каждый капиталист подчиняйся лишь стихийным экономическим законам капиталистического способа производства. В этом отношении все капиталисты были равны. А теперь громадная масса мелких и средних предпринимателей подчинена диктату монополий, что модифицирует воздействие экономических законов капитализма на каждого отдельного капиталиста. «Отношения господства и связанного с ним насилия — вот что типично для «новейшей фазы в развитии капитализма», вот что с неизбежностью должно было проистечь и проистекло из образования всесильных экономических монополий».3

Власть монополий над множеством мелких и средних капиталов есть их господство над огромной массой трудящихся, эксплуатируемых совокупным общественным капиталом.

↑

2. Особенности концентрации и монополизации производства в эпоху империализма

Смена свободной конкуренции господством монополий существенно изменила условия процесса концентрации производства. В эпоху империализма этот процесс приобретает наибольшую интенсивность именно в результате господства монополий. Ускорение процесса концентрации производства на базе господства монополий объясняется следующим. Во-первых, захватывая командные высоты экономики, монополии резко ухудшают условия функционирования мелких и средних капиталов. Во-вторых, присваивая монопольную сверхприбыль, монополистические объединения обеспечивают и более высокую норму накопления. В-третьих, монополизируя результаты научно-технического прогресса, капиталистические монополии располагают громадными возможностями для расширения производства и подавления конкурентов. В-четвёртых, концентрация экономических ресурсов в руках монополий опирается на всемерную поддержку буржуазного государства. Вся система рычагов государственного регулирования экономики развитых капиталистических стран подчинена задаче улучшения условий функционирования монополистического капитала (см. Государственно-монополистический капитализм).

Новые условия, в которых происходит процесс концентрации производства в период империализма, сказываются не только на темпах процесса концентрации, но и на его формах.

2.1. Размеры предприятий в условиях научно-технической революции

Основной формой концентрации производства в эпоху свободной конкуренции являлось сосредоточение производства на крупных предприятиях-заводах. Концентрация производства в рамках предприятий-заводов явилась материальной основой возникновения монополий. В эпоху господства монополий процесс концентрации производства в рамках предприятий-заводов наблюдается во многих странах, захватывая всё новые и новые отрасли. Однако в США, где сосредоточено около половины капиталистического промышленного производства, после 1955 г. в большинстве отраслей промышленности происходило снижение удельного веса предприятий с числом занятых более 1000 человек в стоимости создаваемой продукции. Это обстоятельство (при всей условности данного показателя) свидетельствует о том, что процесс концентрации в рамках предприятий-злводов натолкнулся на определённые технико-экономические препятствия, которые учитываются монополиями при создании новых предприятий.

Бурный процесс специализации общественного производства приводит к тому, что для удовлетворения спроса в том или ином виде изделий достаточно предприятий сравнительно небольшого размера. Специализированное предприятие, оснащённое высокопроизводительным оборудованием, позволяет изготовлять продукцию с минимальными издержками производства. Существенная роль мелких предприятий (с числом занятых менее 100 человек) в промышленности США обусловлена прежде всего высокой степенью их специализации.

Предпринимателя интересуют не только заводские издержки производства, но и способность местного рынка «впитать» продукцию предприятия. Высокий удельный вес транспортных расходов при доставке продукции на значительное расстояние заставляет капиталистов идти зачастую не на расширение существующих, а на строительство новых предприятий с максимальным приближением последних к рынку сбыта.

Быстрый научно-технический прогресс в наше время находит выражение прежде всего в появлении новых видов продукции. Номенклатура производимой продукции в промышленности США каждые 10 лет обновляется наполовину. Важным орудием конкурентной борьбы в этих условиях становится способность быстро наладить выпуск новой продукции и тем самым потеснить конкурентов. Преимущества крупного предприятия очевидны лишь там, где ассортимент продукции относительно стабилен, ибо крупное предприятие болезненно реагирует на всякую ломку ассортимента. В условиях изменения ассортимента небольшие предприятия оказываются более рентабельными, они сравнительно легче поддаются переналадке, технологически более гибки, приспособляемость к изменениям спроса у них выше, чем на крупных предприятиях. Устойчивость мелких предприятий в некоторых отраслях легкой промышленности объясняется прежде всего их мобильностью, способностью быстро изменить номенклатуру изделий, быстро приноровиться к условиям капризного рынка. Там же, где номенклатура продукции относительно устойчива (металлургия, транспортное машиностроение, табачная промышленность), крупные предприятия сохраняют очевидные преимущества.

Следовательно, влияние научно-технического прогресса на размеры предприятий противоречиво. С одной стороны, современная техника требует крупных масштабов производства (в противном случае она просто убыточна), с другой стороны, ускоряя моральный износ продукции и оборудования, технический прогресс препятствует строительству крупных заводов.

Рассмотренные выше обстоятельства говорят об относительном снижении роли концентрации производства на уровне предприятий-заводов в условиях современной научно-технической революции. При этом следует иметь в виду, что если в эпоху свободной конкуренции каждое предприятие, как правило, производило конечную продукцию, то усложнение общественного производства, расщепление его на многие производственные стадии, превращение отдельного предприятия в поставщика промежуточного продукта, выполняющего подсобные функции, ''изменяет и само содержание понятия производственной единицы. Такой технико-экономической единицей в современных условиях становится уже не отдельный завод или фабрика, а их комплекс''. О концентрации производства в современных условиях предпочтительнее судить не по удельному весу отдельных заводов в производстве, а по роли производственных комплексов, которые могут не совпадать с формальными рамками тех или иных монополий.

2.2. Монополистическое комбинирование

В. И. Ленин никогда не ограничивал процесс концентрации сосредоточением рабочей силы и средств производства на крупных предприятиях-заводах, хотя и придавал этой форме концентрации большое значение. Концентрация производства на крупных заводах исторически предшествовала иной, более высокой форме концентрации производства на базе господства монополий — монополистическому комбинированию.

В. И. Ленин указывал, что комбинирование означает «соединение в одном предприятии разных отраслей промышленности, представляющих собой либо последовательные ступени обработки сырья (например, выплавка чугуна из руды и переделка чугуна в сталь, а далее, может быть, производство тех или иных готовых продуктов из стали), — либо играющих вспомогательную роль одна по отношению к другой (например, обработка отбросов или побочных продуктов; производство предметов упаковки и т. п.)».4 Следовательно, концентрация производства в форме комбинирования означает не любое объединение производства в рамках монополии, а объединение технологически связанных между собой предприятий одной или нескольких отраслей производства.

Процесс комбинирования капиталистического производства, получивший большое развитие в начале XX в., продолжается и в современный период. Если в начале XX в. века комбинирование распространялось главным образом в металлургии, то теперь оно наблюдается во многих отраслях. Современная научно-техническая революция, с одной стороны, расчленяет промышленное производство, с другой стороны, она ведёт к целесообразной его комбинации. Быстро развивается как вертикальное комбинирование, т. е. охват монополиями всего производственного процесса от добычи сырья до выпуска готовой, конечной продукции, так и горизонтальное комбинирование, т. е. производство разнообразной продукции на единой сырьевой основе.

В усилении процессов комбинирования находит выражение стремление монополистического капитала подчинить важнейшие стадии производственного процесса своему непосредственному контролю. Последовательную обработку продуктов труда, комплексное использование сырья и отходов основного производства можно обнаружить в большинстве крупных монополий капиталистического мира.

В послевоенный период наблюдается организация собственного производства наиболее массовых деталей, узлов, кузовов, электрооборудования, инструментов крупными автомобильными компаниями США и Западной Германии. Избавившись от услуг крупных предприятий-поставщиков, автомобильные монополии присваивают ту часть прибыли, которая ранее уплывала на сторону. Крупные машиностроительные фирмы, имеющие большие отходы металла, во многих странах обзаводятся собственными металлургическими предприятиями. Металлургические монополии строят собственные предприятия по производству кислорода и организуют процесс обогащения руд. Химические монополии, связанные со многими энергоемкими процессами, внедряются в электроэнергетику и производство цветных металлов. Примеры комбинирования производства можно было бы продолжить. Стремление охватить многие этапы производственного процесса особенно рельефно проявляется у западноевропейских и японских монополий, что объясняется слабой сырьевой и энергетической базой Японии и западноевропейских стран по сравнению с США, а также подрывом их колониальных связей.

Процесс комбинирования не следует ограничивать формальными рамками той или иной крупной монополии. В машиностроении, например, крупнейшие корпорации обрастают целыми созвездиями внешних предприятий-поставщиков, которые удовлетворяют технологические потребности головных сборочных предприятий ведущих фирм. Десятки тысяч мелких предприятий-поставщиков имеют не только американские, но и западноевропейские объединения. Например, западногерманский автомобильный трест «Бенц» обслуживало до 40 тыс. формально независимых мелких предприятий. Независимость подобных предприятий сугубо номинальна, многие из них десятилетиями работают на крупного заказчика, перестраивают, производство в соответствии с его спецификациями и стандартами, продолжают функционировать лишь постольку, поскольку они удовлетворяют требования заказчика.

Существование множества мелких предприятий в промышленности развитых капиталистических стран объясняется не устойчивостью мелкого капитала, а именно тем обстоятельством, что многие мелкие предприятия либо непосредственно входят в монополистическое объединение, либо находятся в технологической связи с крупной фирмой, удовлетворяя её потребности в деталях, отдельных узлах, инструменте и т. д. Следовательно, вне зависимости от того, входят ли юридически мелкие предприятия в орбиту монополий или же формально они независимы, длительная и устойчивая технологическая связь этих предприятий с головными предприятиями монополий, выпускающими конечную продукцию, свидетельствует о кооперировании и комбинировании производства, т. е. о развитии процесса его концентрации. Анализ процесса концентрации капиталистического производства в современный период свидетельствует не о затухании этого процесса, а о дальнейшем его развитии. Однако преимущественное выражение процесс концентрации находит уже не в сосредоточении производства на крупных предприятиях-заводах, а в комбинировании производства, которое становится основной формой концентрации.

2.3. Диверсификация производства

Характерным явлением в экономической жизни ведущих капиталистических стран стала диверсификация производства.

Под диверсификацией производства в современной экономической литературе подразумевают любое расширение номенклатуры производимых изделий в рамках крупных капиталистических объединений. Понятие «диверсификация производства» включает, по существу, разнородные экономические процессы. Поэтому экономическая характеристика диверсификации не может быть однозначной.

Расширение номенклатуры производимой продукции крупными капиталистическими фирмами может явиться результатом:

а) дальнейшего развития комбинирования производства. В этом случае термин «диверсификация производства» просто подменяет понятие «комбинирование производства» и, следовательно, не вносит ничего нового;

б) организации собственного производства оборудования для внутренних нужд фирмы или присоединения к ней производств-потребителей традиционной продукции фирмы. В этом случае расширение номенклатуры изделий выходит за рамки процесса комбинирования и может быть названо собственно диверсификацией производства, диверсификацией производства в узком смысле слова;

в) финансового объединения производств, не имеющих технологической близости и не являющихся этапами единого производственного цикла. Отсутствие производственных связей между предприятиями данной фирмы превращает её в конгломерат.

В первом и втором случае диверсификация производства выражает дальнейший процесс концентрации производства. В третьем случае диверсификация производства ограничивается централизацией капитала.

Возможность процесса диверсификации возникла в результате процесса накопления, который привёл к сосредоточению необходимых капиталов в руках монополий. Эта возможность была подготовлена процессом концентрации во всех его формах. С другой стороны, возможность процесса диверсификации появилась в ходе быстрого научно-технического прогресса, создавшего новые сферы приложения капиталов. Необходимость процесса диверсификации диктуется неустойчивостью капиталистического рынка, сложностью использования свободного капитала в уже освоенных отраслях производства, стремлением монополий застраховать себя от случайностей рынка и обеспечить финансовое равновесие.

Диверсификация осуществляется либо путём учредительства, т. е. создания новых предприятий, либо путём присоединения к данному предприятию уже существовавших предприятий или объединений других отраслей производства. Волна слияний и поглощений в послевоенный период в немалой степени объясняется именно этим. Следует подчеркнуть, что диверсификацию осуществляют обычно крупные монополии. Для проникновения в отрасли уже монополизированные требуются колоссальные капиталы. Новые отрасли также весьма капиталоёмки и связаны с крупными расходами на ведение научно-исследовательской работы и покупку патентов. Диверсификация становится особой формой переплетения интересов крупного монополистического капитала, зачастую при активной финансовой поддержке государства.

Объединение под единым финансовым контролем разнородных производств, превращение крупных монополий в многоотраслевые комплексы выражает монополистическую централизацию производства.

Стремясь защитить себя на флангах от наступления реальных и потенциальных конкурентов, монополии внедряются в смежные или новые отрасли производства, лихорадочно скупая существующие или создавая новые предприятия. Если до недавнего прошлого можно было с достаточной точностью определить основную специализацию фирмы, то теперь это сделать зачастую невозможно. «Многоплановость» современных крупных монополий, т. е. объединение в них многих отраслей производства, часто не связанных технологически или имеющих самую отдалённую связь с их первоначальным или основным профилем производства,— вот что является их характерной чертой по сравнению с монополиями начала XX в.

Если в эпоху свободной конкуренции процесс концентрации производства носил стихийный характер, то в эпоху господства монополий в этот процесс привносится элемент планомерности. Монополии регулируют концентрацию производства, усиливая или задерживая её. Активную роль в развитии процессов концентрации играет ныне буржуазное государство. Как бы ни изменялись формы и темпы концентрации, остаётся неизменной её сущность — рост монополистического контроля над возрастающей долей общественного производства.

↑

3. Монополия и конкуренция в эпоху империализма

3.1. Господство монополий и углубление основного противоречия капитализма

Установление господства монополий привело к углублению основного противоречия капитализма. Одной из форм обобществления производства является его концентрация. Но именно при империализме достигается наивысший возможный при капитализме уровень концентрации.

Дело не только в росте размеров предприятий. До империализма капиталист обычно владел одним предприятием. При империализме крупнейшие монополии объединяют под своим господством десятки предприятий. До империализма капиталист присваивал прибавочную стоимость обычно в рамках местного района. Монополия же распространяет свою деятельность на обширные районы, не ограничиваясь «своей» страной.

Обобществление производства проявляется и в том, что в масштабе общества оно расчленено на множество узкоспециализированных отраслей, тесно связанных между собой через рынок. До империализма это расчленение развивалось в условиях раздробленности капиталистической собственности. Существовала свобода перелива капитала из одной отрасли производства в другую.

Ныне расчленённое производство оказывается объединённым под господством монополий. Капиталистическое обобществление производства достигает новой, наивысшей ступени развития. Но поскольку это обобществление осуществляется монополиями, единственным мотивом деятельности которых является получение наибольшей прибыли, постольку наивысшего развития достигает и капиталистический характер присвоения результатов общественного производства.

Углубление на базе господства монополий основного противоречия капитализма проявляется в обострении всех производных от него противоречий. В частности, возрастает противоположность между организацией производства на отдельных предприятиях и анархией производства во всём обществе. До империализма, при раздробленности капиталистической собственности, организация производства не выходила за рамки отдельного предприятия. При империализме рамки внутренней организации производства раздвигаются до пределов комплексов предприятий, принадлежащих монополиям. Но это только усиливает анархию производства во всём обществе. Масштабы риска и отрицательный для общественного производства эффект от хаотических действий капиталистов во много раз возрастают вследствие того, что рискуют уже не отдельные предприниматели, а могущественные союзы монополистов.

3.2. Обострение конкуренции в условиях господства монополий

Углубление основного противоречия капитализма проявляется и в обострении конкуренции. Монополия и конкуренция диалектически взаимодействуют. Исторически современная монополия выросла на почве свободной конкуренции, из конкуренции. При империализме монополия порождает конкуренцию, а конкуренция — монополию. Всякая монополия может удерживать и реализовывать своё исключительное положение, обеспечивать себе сверхприбыль не иначе, как путём конкурентной борьбы против соперников.

С другой стороны, конкуренция, разоряя тех, кто не выдерживает борьбы, приводит к поглощению их капиталов более сильными монополиями.

При империализме конкуренция протекает несравненно более остро и качественно отличается от конкуренции, существовавшей до империализма.

До империализма предприятие считалось доходным, если состояние конкурентней борьбы позволяло получать по крайней мере среднюю прибыль. И объективно дело обстояло так, что конкуренция служила механизмом обеспечения равновеликой прибыли на равновеликий капитал. Монополии же не довольствуются средней прибылью, суть монополии в создании исключительных условий для себя в целях получения сверхприбыли. И объективно монопольное положение позволяет добиваться сверхприбыли.

Монополия не довольствуется ослаблением позиций конкурента, она борется за его уничтожение. В отличие от прежнего капитализма конкуренция при империализме означает, по словам В. И. Ленина, «замену соревнования финансовым мошенничеством…».5 Место открытого соревнования занимает тайная сделка, сговор немногих против всех остальных. Всё это определяет и новое качество и крайнюю остроту конкуренции при империализме. Одновременно расширяется сфера конкурентной борьбы и возникают новые объекты её.

При капитализме конкуренция никогда не ограничивалась рамками одной страны, она велась и на внутреннем и на мировом рынках. Однако до XX в. на мировом рынке сталкивались наиболее крупные капиталисты, предприятия которых работали на экспорт. При империализме же каждое крупное монополистическое объединение является участником мировой конкурентной борьбы. Причем на мировом рынке борьба идёт между монополиями не только разных стран, но и одной и той же страны. Такие мощные американские монополии, как, например, «Дженерал моторс» и «Форд», реализуют продукцию своих предприятий не только на американском, но и на внешнем рынке, сталкиваясь между собой. К тому же такие монополии имеют за рубежом свои филиалы, которые опять-таки конкурируют между собой на мировом рынке.

В капиталистической конкуренции участвует и государство, которое принимает специальные меры для обеспечения интересов как монополистического капитала в целом, так и отдельных крупнейших монополий в их конкурентной борьбе против мелких и средних предприятий на внутреннем рынке и особенно против иностранных монополий на мировом рынке. Это ведёт к тому, что конкурентная борьба перерастает в борьбу между империалистическими державами за мировое господство. Государство становится не только орудием конкурентной борьбы монополий, но и одним из её объектов. Между самыми могущественными монополиями идет борьба за наибольшую долю правительственных заказов, особенно военных, как самых выгодных.

До империализма капиталисты конкурировали между собой главным образом при продаже товаров. Конкуренция при покупке сырья была сравнительно редким явлением, обеспечение предприятий сырьём не было острой проблемой. При империализме роль сырья в громадной мере возрастает. Монополия может сохранить свое монопольное положение лишь при условии концентрации в своих руках контроля над возможно большим количеством сырья. Это превращает в сферу конкурентной борьбы не только рынок сбыта товаров, но и рынок сырья.

В условиях происходящей научно-технической революции ареной конкурентной борьбы становится и рынок квалифицированной рабочей силы, в особенности инженерно-технические кадры, сосредоточенные в лабораториях и научно-исследовательских центрах крупнейших монополий.

3.3. Формы конкуренции при империализме

Острая конкурентная борьба развертывается при империализме по всем направлениям. Идёт борьба внутри монополий. Объектом острой борьбы в картелях и синдикатах являются квоты. Борьба начинается еще при организации картеля или синдиката. Вступающие в него предприниматели увеличивают производственные мощности с целью получения большей квоты. Борьба продолжается и после организации компании. Производственные мощности предприятий растут неодинаковыми темпами. В связи с этим изменяется соотношение сил участников объединения. Более сильные из них требуют пересмотра квот, перераспределения районов сбыта товаров, изменения установленного уровня цен в свою пользу. Между участниками трестов и концернов идёт борьба за обладание контрольными пакетами акций, за наиболее влиятельные посты в правлениях, за распределение прибылей.

Идёт борьба и между монополиями. Особенно остро протекает борьба в тех отраслях, где выпуск основной массы продукции должны делить между собой три-четыре компании. Каждая из них борется за безраздельное господство во всей отрасли и полное удушение конкурентов.

Идёт конкуренция между монополиями не только одной и той же отрасли, но и разных отраслей производства. В частности, острую борьбу между собой ведут монополии-поставщики и монополии-потребители сырья, топлива, электроэнергии, полуфабрикатов. Первые добиваются повышения, вторые — понижения цен на поставляемую продукцию. В этой борьбе монополии, производящие конечную продукцию, нередко обзаводятся собственными сырьевыми предприятиями, а сырьевые монополии — предприятиями по переработке сырья в готовые изделия.

Конкурируют монополии, выпускающие взаимозаменяемую продукцию. Так, монополии, производящие медь, конкурируют с компаниями, дающими алюминий; фирмы, производящие синтетический каучук, борются с монополиями, добывающими натуральный каучук; предприятия, выпускающие шерстяные ткани, конкурируют с компаниями, производящими синтетические заменители шерсти. Каждое повышение монопольных цен обостряет конкурентную борьбу этого вида. Если, например, сталелитейная компания повышает цену на сталь, то другие компании, потребляющие сталь, стараются заменять её пластмассами. Это побуждает увеличивать производство последних. В результате сталелитейная компания сталкивается с возросшей конкуренцией.

Конкурируют монополии разных отраслей, которые производят совершенно различные товары. Так, монополии, производящие мебель и другие предметы домашнего обихода, стараются посредством назойливой рекламы, путем продажи в рассрочку навязывать потребителям как можно больше своих товаров. Но теми же методами и того же добиваются монополии, выпускающие одежду, обувь, часы, велосипеды и т. д. Идёт, таким образом, борьба за «доллар покупателя», за долю в покупательной способности потребителя.

Фактором обострения конкуренции между монополиями является технический прогресс. Неравномерность технического прогресса изменяет соотношение сил монополий. Особенно усиливаются те монополии, отрасли деятельности которых находятся в авангарде научно-технического прогресса.

Обострению конкуренции между монополиями особенно способствует прогресс военной техники. Появление нового вида военной техники вызывает борьбу между военно-промышленными компаниями за получение правительственных заказов на изготовление соответствующей продукции. В борьбе побеждают фирмы, располагающие производственным аппаратом и кадрами, которые можно наиболее быстро приспособить к выпуску повой продукции. Наблюдаемая после второй мировой войны в США межведомственная борьба за распределение военного бюджета между отдельными видами вооружённых сил — наземными войсками, морским флотом, воздушным флотом — отражает острую конкуренцию между военно-промышленными монополиями, специализирующимися на выпуске тех или иных видов вооружения.

Кроме той конкуренции, которая происходит внутри монополий и между монополиями, идет также острая борьба между монополиями и аутсайдерами, т. е. фирмами, не входящими в монополистические объединения. Имеются такие аутсайдеры, которые по экономической силе мало уступают иным монополиям. Но в большинстве случаев аутсайдер — это мелкий или средний предприниматель, не желающий вступать в монополию потому, что здесь он будет поставлен в условия худшие, чем те, которые он сохраняет, оставаясь «независимым». Издержки производства на предприятиях таких аутсайдеров выше, чем у монополии. И если аутсайдеры всё же могут конкурировать с монополиями, то лишь потому, что товары последних продаются по вздутым ценам. При установлении цен на свои товары аутсайдеры ориентируются на цены соответствующих товаров, выпускаемых монополистическими компаниями. Однако монополии при таких ценах получают сверхприбыли. Аутсайдерам же приходится довольствоваться относительно скромной прибылью.

Естественно, что позиции мелких и средних аутсайдеров в борьбе с могущественными монополиями непрочны. Монополии располагают разнообразными средствами подрыва позиций аутсайдеров, ликвидации многих из них, принуждения их к вступлению в монополистическую компанию. Промышленные монополии договариваются с сырьевыми, топливными, электрическими компаниями о лишении аутсайдеров сырья, топлива, электроэнергии. С транспортными компаниями договариваются о том, чтобы те не перевозили грузы аутсайдеров либо соглашались перевозить их только по вздутым тарифам. Договариваются с банками, чтобы они не предоставляли кредиты аутсайдерам. Их стараются лишить сбыта. Договариваются с покупателями о ведении торговых сношений исключительно с монополией. Сбивают цены, расходуют крупные средства на то, чтобы некоторое время продавать товары ниже себестоимости и таким образом разорять аутсайдеров; скупают выпущенные аутсайдерами акции, выданные ими векселя и другие обязательства и таким образом завладевают их предприятиями; тем аутсайдерам, которые согласны на самоликвидацию, дают отступные.

Нередко несколько монополистических компаний объединяются для уничтожения или ослабления общего конкурента. Достигнув цели, они с новой силой возобновляют конкуренцию между собой. Монополии скупают патенты и, устанавливая, таким образом, на определенных участках контроль над техническим прогрессом, препятствуют внедрению усовершенствований на конкурирующих предприятиях. В. И. Ленин писал: «Монополия пролагает себе дорогу всюду и всяческими способами, начиная от «скромного» платежа отступного и кончая американским «применением» динамита к конкуренту».6

Сохраняется и свободная конкуренция, которая имеет место среди аутсайдеров, между миллионами мелких предпринимателей и множеством мелких товаропроизводителей. Но условия борьбы мелких предпринимателей и товаропроизводителей существенно изменились.

Свободная конкуренция при империализме и до империализма — это отнюдь не одно и то же. При империализме она существует в обстановке господства монополий, что накладывает на неё неизгладимую печать. Во-первых, для свободной конкуренции остается узкий сектор экономики, поскольку удельный вес мелкого и среднего предпринимательства в народном хозяйстве незначителен. Во-вторых, большинство конкурирующих между собой мелких и средних предпринимателей прямо или косвенно подконтрольно монополиям. В-третьих, крайне трудные условия существования мелких и средних предприятий при империализме определяют несравненно бо́льшую ожесточённость конкурентной борьбы между ними.

То обстоятельство, что наряду с господством монополий сохраняется и свободная конкуренция, лишь обостряет все противоречия капитализма. В. И. Ленин указывал, что капиталистические монополии не устраняют конкуренцию, «а существуют над ней и рядом с ней, порождая этим ряд особенно острых и крутых противоречий, трений, конфликтов».7

3.4. Неценовая конкуренция

В буржуазной экономической литературе существует точка зрения, согласно которой конкуренция посредством сбивания цен или ценовая конкуренция в условиях научно-технической революции сходит на нет и заменяется конкуренцией качества или неценовой конкуренцией. Под конкуренцией качества подразумевается появление на рынке новых товаров, вытесняющих старые.

Современная научно-техническая революция действительно порождает множество новых продуктов. Однако не всякая технически новая продукция является новой в экономическом смысле. Если продукт предназначен для удовлетворения старой потребности, то как бы он ни характеризовался с технической точки зрения, в экономическом отношении он не является новым и относится к разряду взаимозаменяемой продукции. В подавляющей своей массе новые товары представляют модификацию ранее существовавших товаров. Она может выражаться в улучшении качества продукта и вести к повышению его цены, а может преследовать и другую цель — снижение качества продукта и его цены для завоевания массового покупателя. Так или иначе цена товара связана с его качеством. Если же монополия предлагает по низкой цене продукт более высокого качества, то налицо скрытая ценовая скидка. Конкуренция качества является в данном случае модификацией ценовой конкуренции, её современным вариантом. Итак, когда речь идет о взаимозаменяемой продукции, противопоставление конкуренции качества ценовой конкуренции не имеет под собой научной основы.

Дифференциация изделий в капиталистических странах принимает уродливые формы. В США, например, по данным на начало 1970-х годов, продавалось свыше 10 тыс. сортов муки, более 4 тыс. видов консервированной кукурузы, 500 сортов горчицы, что нельзя объяснить никакими разумными потребностями. Автомобильные фирмы США на смену моделей машин ежегодно затрачивают десятки миллиардов долларов. Большая часть этих расходов бесполезна с точки зрения потребителя, который оплачивает эти расходы из своего кармана. Издержки монополистической конкуренции проявляются здесь в бессмысленном расточительстве материальных ресурсов. Ложная дифференциация изделий сопровождается фальсификацией их качества. Согласно данным союза потребителей половина выпускавшихся в 1970-х годах в США новых образцов фотоаппаратов и треть магнитофонов почти сразу же выходила из строя.

Монополистические соглашения о ценах на товары и услуги, их относительная устойчивость создают иллюзию устранения ценовой конкуренции. Однако господство монопольных цен не отменяет ценовую конкуренцию, а ведёт к изменению ее форм. В практике крупных капиталистических фирм используется гибкая система ценовых скидок. Помимо скидок с прейскурантной цены, связанных с какими-либо вариантами в самом продукте, сезонных скидок, скидок при оплате наличными, при закупке крупными партиями и т. д., активно используются «уступки» — ценовые скидки в целях передела рынков и подавления конкурентов. Поэтому ''фактические цены, по которым реализуется товар, существенно отклоняются от прейскурантных'', что свидетельствует о сохранении ценовой конкуренции.

Строго говоря, о неценовой конкуренции можно говорить лишь в связи с появлением на рынке продуктов, создающих ''новую общественную потребность''. Внедрение товаров с новой потребительной стоимостью (например, появление телевидения, компьютеров, комнатных кондиционеров и т. д.) изменяет структуру совокупного общественного спроса в ущерб «традиционным» товарам, оставляя на их долю соответственно меньшую часть покупательной способности.

Разработка и внедрение товаров с новой потребительной стоимостью требует колоссальных материальных затрат. Поэтому ''неценовая конкуренция является новой формой монополистической конкуренции''.

Наряду с неценовой конкуренцией монополии широко используют внерыночные формы подавления конкурентов: судебные тяжбы, переманивание специалистов, промышленный шпионаж, проталкивание или блокирование тех или иных законопроектов, борьбу вокруг правительственных субсидий и т. п.

3.5. Невозможность абсолютной монополизации

Процесс монополизации, коль скоро он начался, имеет тенденцию расширяться в данной отрасли и распространяться на всё большее число отраслей производства. Повышенная конкурентоспособность возникшей монополии ставит и других крупных предпринимателей отрасли перед необходимостью заключить между собой монополистическое соглашение. Возникшая монополия начинает диктовать свои условия предпринимателям и других отраслей, поставляющим ей сырьё, топливо и другие материалы. Это вынуждает предпринимателей-поставщиков, в свою очередь, объединяться для борьбы против тех монополий, которые потребляют их товары.

Однако эта тенденция не может привести к абсолютной монополизации общественного производства, к 100-процентному охвату его монополией. Сплошь монополизированная экономика невозможна, ибо систематически возникают новые отрасли производства, новые объекты конкуренции. С другой стороны, процесс концентрации производства в разных отраслях протекает неравномерно. В отраслях, отстающих по уровню концентрации, условия для развития монополий менее благоприятны. Сплошная монополизация невозможна и потому, что монополии устремляются к наиболее прибыльным отраслям. Менее прибыльные отрасли сохраняются тем самым как поле деятельности для мелких и средних предпринимателей. Во многих случаях монополиям выгодно сохранение мелкого и среднего производства, так как при определенной зависимости последнего они могут эксплуатировать его или участвовать в эксплуатации занятой в нём рабочей силы, не затрачивая при этом своих капиталов на создание соответствующих производственных мощностей.

В отдельных случаях производство отрасли на 100% монополизируется одной фирмой. В американской алюминиевой промышленности до второй мировой войны в течение некоторого периода производство было захвачено одной лишь фирмой «АЛКОА». Но подобное положение может сохраняться лишь временно и отнюдь не представляет собой типичного явления.

↑

4. Возникновение и развитие банковских монополий

4.1. Концентрация и централизация банковского капитала

Господство монополий характерно не только для промышленности, но и для банковского дела. В период господства свободной конкуренции роль банков была сравнительно скромной, она сводилась к посредничеству в платежах, к приёму вкладов и выдаче ссуд. Банки собирали свободные денежные капиталы и сбережения и передавали их в распоряжение промышленных и торговых капиталистов. Деятельность банков часто ограничивалась кредитными операциями. В промышленности они непосредственного участия не принимали. Доходы банков составлялись из банковской прибыли, т. е. разницы между процентами, взимаемыми с заёмщиков, и процентами, выплачиваемыми вкладчикам. На рубеже XIX и XX вв. банки стали играть новую роль.

К началу XX в. из большого количества банков выделилась горстка крупнейших, которые превратились из скромных посредников во всесильных монополистов.

Образование банковских монополий произошло на основе высокого уровня концентрации банковского капитала. Концентрация банковского капитала означает как увеличение собственного капитала банков, так и умножение суммы привлечённых ими вкладов. Основой концентрации банковского капитала служит концентрация производства. Укрупнение производства, с одной стороны, усиливает приток вкладов в банки, а с другой стороны, определяет увеличение размеров операций банков по выдаче ссуд.

Усиление притока вкладов объясняется рядом причин. Во-первых, с концентрацией производства возрастает масса получаемой во всем обществе прибыли. Во-вторых, укрупнение производства сопровождается ростом удельного веса основного капитала. Следовательно, в составе средств предприятий увеличивается доля и масса амортизационных отчислений, значительная часть которых до наступления срока использования также поступает в банки в виде вкладов. В-третьих, чем крупнее производство, тем более затруднено применение в нём мелких капиталов. В связи с этим многие мелкие предприниматели превращаются в рантье, помещающие свои капиталы в банки в виде вкладов.

До империализма предприниматели осуществляли расширенное воспроизводство главным образом за счёт собственных накоплений. С укрупнением же производства при скачкообразном расширении его в отдельные периоды собственные накопления в значительной степени перестали удовлетворять потребности предпринимателей в добавочных капиталах. Это привело к увеличению удельного веса заёмных средств в общей сумме капиталов, функционирующих в промышленности, что и вызвало большой рост операций банков по выдаче ссуд. С увеличением суммы вкладов и ссуд возросла и банковская прибыль, увеличились размеры капитализируемой части её, а следовательно, возрос не только привлечённый, но и основной капитал банков.

Централизация банковского капитала означает поглощение мелких банков крупными, слияние крупных банков. Основа централизации банковского капитала — концентрация производства. В эпоху господства свободной конкуренции, когда размеры предприятий были сравнительно небольшими, средняя величина кредита в расчете на одно предприятие была также относительно невелика. Крупное же предприятие предъявляет соответственный спрос на кредит, удовлетворить который могут лишь крупные банки.

В эпоху, когда в составе капитала некрупных предприятий преобладал оборотный капитал, кредит был преимущественно краткосрочным. По мере укрупнения производства и роста удельного веса основного капитала росла потребность предпринимателей в долгосрочном кредите. Все это повысило значение крупных банков, а доля средних и мелких банков в общем объёме капитала, операций и прибылей банков стала незначительной.

Если в основе концентрации банков лежит в конечном счёте концентрация производства, то со своей стороны концентрация банков ускоряет концентрацию производства. Крупные предприниматели в стремлении к расширению своих предприятий могут опираться не только на собственные капиталы, но и на крупный кредит. Благодаря большей подвижности банковского капитала темпы концентрации в банковском деле выше, чем в промышленности. Крупный банк, кредитующий несколько предприятий, заинтересован в целях сохранности своих средств, предоставленных этим предприятиям в ссуду, в ослаблении конкуренции между ними. Такой банк использует своё влияние на кредитуемые предприятия, побуждая их к объединению.

Банковское дело не в меньшей мере, чем промышленность, является ареной конкуренции. Борьба идет за наибольшую долю в общем объёме банковских операций и прибылей. Крупные банки обладают огромными преимуществами перед менее крупными, а тем более средними и мелкими банками. Они более устойчивы, менее подвержены влияниям изменчивой конъюнктуры, сохранность вкладов в крупных банках более обеспечена. Высокая конкурентоспособность привлекает к ним и крупных, и мелких клиентов. Крупные банки несут относительно меньшие расходы на ведение банковских операций. Это позволяет им выделять специальные средства на рекламу, на содержание многочисленных филиалов, на предоставление льгот постоянным крупным вкладчикам и на проведение других мер, рассчитанных на расширение клиентуры. Крупные банки, пользуясь своими преимуществами, поглощают менее крупные банки, «присоединяют» их к себе, усиливая тем самым концентрацию банковского капитала.

В эпоху империализма в общий поток ссудного капитала наряду с денежным капиталом, временно высвобождающимся из кругооборота промышленного капитала, вливается и определённая часть денежных доходов населения. Эти доходы стекаются главным образом в сберегательные кассы, которыми, как указывал В. И. Ленин, «распоряжаются на деле в конце концов те же магнаты банкового капитала».8 Вот почему развитие сети сберегательных касс является одной из форм концентрации и централизации банковского капитала.

4.2. Образование банковских монополий

С ростом концентрации банков суживается тот круг учреждений, к которым можно обращаться за кредитом. Между немногими банками, которые в силу процесса концентрации остаются во главе банковского дела, «всё больше намечается и усиливается стремление к монополистическому соглашению, к тресту банков».9 Крупнейший банк или союз нескольких крупных банков становится банком-монополистом.

Возникают также банковские объединения на базе общности интересов. Образуются банковские синдикаты, объединяющие несколько банков с целью проведения финансовой операции большого масштаба, которая непосильна для одного, даже крупного, банка (например, размещение государственного займа, организация крупной акционерной компании и т. д.). Иногда такое объединение продолжает существовать и после проведения первоначально задуманной операции, охватывая в дальнейшем значительный круг разнообразных операций.

Возникают такие монополистические объединения ссудного капитала, которые осуществляют контроль не путём формального соглашения, а посредством скупки головным банком контрольных пакетов акций менее крупных банков. Нередко бывает, что и отдельный гигантский банк превращается в банковскую монополию. В результате вытеснения своих соперников, поглощения множества мелких и средних банков, принудительного присоединения к себе других банков, превращения ряда ранее самостоятельных банков в свои филиалы и открытия сети новых отделений такой банк устанавливает контроль над значительной частью банковских ресурсов страны. В США примером банковской монополии этого типа является «Бэнк оф Америка», активы которого превышают 2 триллиона долларов (2012 г.).

Как и в промышленности, монополия в банковском деле не уничтожает конкуренции, а существует над ней и рядом с ней. Идет борьба между монополистическими объединениями банков и банками-аутсайдерами, мешающими своей самостоятельностью действиям таких объединений. Конкурируют между собой и сами банковские монополистические объединения. Борьба идет за выгодные объекты помещения капиталов.

4.3. Банковские монополии и углубление основного противоречия капитализма

Выше уже говорилось, что монополии доводят до предела происходящее на протяжении всей истории капитализма обобществление капиталистического хозяйства. Промышленные монополии завершают этот процесс в сфере производства, банковские монополии распространяют его на сферу кредита.

Банковские монополии привлекают чужие капиталы в гораздо большей степени, чем это делали крупные банки до империализма. Они превращают множество ранее самостоятельных банков в свои филиалы, создавая одновременно и новые филиалы.

Банковские монополии вторгаются в сферу деятельности сберегательных касс и почтовых учреждений, которые, производя операции с мельчайшими денежными суммами, захватывают в круг своего влияния самые широкие слои населения. Чтобы платить проценты по вкладам, государственные сберегательные кассы должны искать доходного помещения скапливающихся у них денежных средств. Тут они неминуемо связываются с банковскими монополиями, которые на деле становятся распорядителями капиталов, сосредоточенных в сберегательных кассах.

Капиталы, которыми оперируют банковские монополии, достигают громадных размеров. «…Горстка монополистов подчиняет себе торгово-промышленные операции всего капиталистического общества, получая возможность — через банковые связи, через текущие счета и другие финансовые операции — сначала точно узнавать состояние дел у отдельных капиталистов, затем контролировать их, влиять на них посредством расширения или сужения, облегчения или затруднения кредита, и наконец ''всецело определять'' их судьбу…».10

Централизуя кредит, банковские монополии создают, таким образом, новую форму обобществления капиталистического хозяйства. Но это есть в то же время и новая ступень в развитии частнокапиталистической формы присвоения, так как громадные прибыли от контроля над множеством предприятий присваиваются узкой группой воротил крупнейших банков.

4.4. Рост концентрации и монополизации в банковском деле на современном этапе

Если в конце XIX и начале XX вв. банковская концентрация вела к образованию банковских монополий, то на современном она означает и возникновение новых монополий, и общий рост степени монополизации в банковском деле. В каждой из империалистических стран выделилась небольшая группа банков, концентрирующая в своих руках капиталы огромных размеров.

В 1970 г. сумма активов всех 13 705 коммерческих банков США составила 581 млрд. долл. На долю крупнейших 10 банков приходилось 26,5% общей суммы активов, 36,5% всех банковских активов было сосредоточено в 20 ведущих банках.

Буржуазные экономисты стараются затушевать рост банковской монополистической концентрации. Они проповедуют теорию «деконцентрации» и применительно к банковскому делу. С целью маскировки процесса концентрации они особенно выпячивают своеобразие банковской системы США. В частности, американский экономист Ральф Лэмб подчеркивает тот факт, что в США насчитывается более 13 тыс. коммерческих акционерных банков. Хотя он и рассматривает процессы банковской концентрации, его основная идея состоит в том, что столь большое количество банков есть свидетельство того, что многие из них недосягаемы для монополистического контроля.

Банковская концентрация действительно затруднена в США тем, что в большинстве штатов действуют законы, запрещающие существование филиалов нью-йоркских или чикагских банковских монополий. Но это не отменяет централизованного монополистического контроля, а лишь побуждает к поискам особых форм его. Вопреки указанным законам в США развита система банковских филиалов, которых насчитывается десятки тысяч.

Формой банковской концентрации является подчинение мелких и средних банков монополистическому банковскому капиталу посредством создания банковских холдинг-компаний, т. е. банковских групп, каждая из которых прямо или косвенно возглавляется какой-либо из банковских монополий.

Целям концентрации служат также корреспондентские связи, хранение мелкими банками своих резервов в главных банках и особенно так называемая банковская цепь. Суть последней состоит в том, что мелкие банки могут получать займы значительных размеров у крупных банков лишь под залог определённых количеств своих акций. Закладывая свои акции, мелкие банки подпадают под контроль банковских монополий и во многих случаях оказываются на положении фактических филиалов последних.

Высшей формой монополистической банковской концентрации являются слияния банковских монополий. Примером может служить в США банк «Мэнюфекчурерз гановер траст», занимающий 5-е место среди самых крупных американских банков. Он образовался в начале 60-х годов в результате слияния двух гигантских банков.

4.5. Новые разновидности монополистического ссудного капитала

В последние десятилетия в большой мере развилась деятельность страховых компаний. Страховые компании выполняют операции, по форме отличающиеся от банковских. Но по существу продажа страховых полисов и взыскание взносов представляют собой, как и у банков, пассивные операции по привлечению денежных средств, по аккумуляции ссудного капитала. Основную массу скапливаемых денежных средств страховые компании помещают в акции и облигации промышленных, торговых, а также банковских фирм, в облигации государственных займов и даже в недвижимое имущество. В смысле монополизации ссудного капитала страховые компании в сущности ничем не отличаются от банковских монополий.

Развитие страхования имеет классовую подоплёку. Трудящиеся империалистических стран не имеют уверенности в будущем, они боятся безработицы, материальной необеспеченности в старости. Чрезмерная интенсификация труда создаёт для рабочего постоянную опасность производственной травмы. В силу всех этих причин им приходится превращать часть заработной платы в страховые полисы.

Рост монополизации, обострение конкуренции создает всё бо́льшие трудности для мелких предпринимателей. Покупка страховых полисов становится одной из доступных для них форм приложения капитала. Страхование является сферой приложения капитала и для крупных предпринимателей, поскольку суммы, вложенные в страхование, обычно освобождаются от налогов.

Степень монополизации в страховом деле значительно выше, чем в промышленности или в сфере коммерческих банков. В США в 1970-х годах львиная часть страхового дела была сосредоточена в 50 ведущих страховых компаниях, а на долю первой десятки страховых обществ приходилось около 65% общей суммы активов этих 50 компаний.

Новой разновидностью монополистического ссудного капитала стали в послевоенные десятилетия инвестиционные компании. Сферой их интересов является мобилизация денежного капитала путем эмиссии собственных ценных бумаг. Сконцентрированный таким образом капитал они, в свою очередь, вкладывают в ценные бумаги промышленных, транспортных и торговых корпораций. Разница между полученными и выплаченными дивидендами и процентами составляет их прибыль.

К числу новейших разновидностей монополистического ссудного капитала относятся и пенсионные фонды — государственные и особенно частные. Эти фонды пополняются за счёт взносов работников предприятий и частично — за счёт самих предпринимателей. Последним это выгодно, так как суммы, вносимые в пенсионные фонды, освобождаются от налогов. Участие работников в этих фондах должно заинтересовать их в деятельности предприятий. Фонды привязаны к крупным банковским группам, являются составной частью контролируемого ими капитала. Они служат таким образом одним из орудий мобилизации капитала, средством расширения сферы монополистического банковского контроля.

Отмеченные разновидности монополистического ссудного капитала существуют не параллельно, не в изоляции друг от друга, а в тесном переплетении. Монополистические группы в сфере движения ссудного капитала включают как коммерческие и инвестиционные банки, так и страховые компании и пенсионные фонды, представляя собой таким образом центры монополистического контроля над громадными массами денежного капитала.

↑

5. Образование и развитие финансового капитала и финансовой олигархии

5.1. Изменение характера взаимоотношений между банками и промышленностью

С возникновением промышленных и банковских монополий изменился характер взаимоотношений между банком и промышленными предприятиями.

При господстве свободной конкуренции отношения между промышленностью и банками ограничивались только сферой кредита. К тому же и в этой сфере связи между данным банком и тем или иным промышленником не являлись прочными. Персональный состав клиентуры каждого банка не был постоянным. Отношения на почве кредита между данным банком и определённым предпринимателем устанавливались преимущественно на короткий срок. С погашением полученной предпринимателем ссуды связь между ним и банком обрывалась. Она восстанавливалась лишь на основе новой ссуды. С установлением господства монополий сложилось новое положение. В отличие от прежнего времени, когда к услугам каждого заёмщика был ряд банков, кредит стал теперь сосредоточиваться в руках немногих крупнейших банков, действующих и непосредственно, и через свои многочисленные филиалы. Поскольку над всей кредитной системой установилось господство горстки банковских монополий, промышленники лишились свободы выбора: каждому из них приходится устанавливать постоянные связи с каким-нибудь определённым банком, сосредоточивая в нём свои финансовые операции. Банк требует, чтобы постоянно пользующийся его кредитом клиент хранил свои вклады только у него, не устанавливал кредитных отношений с другими банками. Систематичность, постоянство связи с определённой банковской фирмой приносит выгоды и промышленной монополии, поскольку гарантирует ей широкий кредит.

Раньше, когда кредитные учреждения ограничивались главным образом учётно-ссудными операциями небольших масштабов и связи кредитных предприятий с заёмщиками устанавливались преимущественно на короткие сроки, банк, заботясь о сохранности своих средств, мог удовлетворяться выяснением кредитоспособности заёмщика лишь в данное время, ему не было необходимости вникать во всю деятельность заёмщика. Отношения между банками и предпринимателями существовали как свободные отношения кредиторов и заёмщиков. Но при империализме, когда банковская монополия предоставляет промышленной монополии крупный кредит и на длительный срок, банк в целях обеспечения сохранности своих средств заинтересован в детальном ознакомлении с состоянием дел заёмщика и даже в контроле над его предприятиями. Монопольное положение крупнейшего банка позволяет ему при предоставлении кредита требовать права контроля над использованием предоставленной ссуды.

5.2. Формы взаимопроникновения промышленных и банковских монополий

Банковские монополии не ограничиваются кредитными операциями. До империализма наблюдалось известное разделение операций между банками.

Например, в США существовали национальные эмиссионные (обладающие правом, кроме производства обычных банковских операций, выпускать банкноты) и депозитные банки (производящие активные операции главным образом за счёт средств, получаемых в виде вкладов). В отдельных штатах действовали депозитные банки, среди активных операций которых преобладало долгосрочное кредитование под недвижимость. Существовали банкирские дома, специализацией которых была эмиссия ценных бумаг.

При империализме специализация банков уступает место их универсализации. Мощные банковские монополии не довольствуются только банковской прибылью. Распоряжаясь громадными средствами, они непосредственно вкладывают значительную часть своих капиталов в промышленность.

Банки скупают акции существующих промышленных акционерных компаний, предоставляют им ссуды под залог ценных бумаг, участвуют в выпуске и размещении промышленными предприятиями новых ценных бумаг, в организации новых промышленных акционерных обществ, в реорганизации промышленных предприятий в акционерные компании, в так называемом «оздоровлении» акционерных обществ, дела которых пошатнулись. Инвестиционная деятельность банков растёт более быстрыми темпами, чем их учётно-ссудные операции.

От инвестиционной деятельности, от эмиссии ценных бумаг промышленных предприятий банковские монополии не только получают эмиссионную и учредительскую прибыль. Они завладевают определённым количеством акций тех компаний, в делах которых они так или иначе участвуют. Тем самым крупнейшие банки не только монополизируют денежные капиталы, но и устанавливают свой контроль над массой средств производства. Оставаясь центрами капиталистического кредита, они в то же время выходят в своей деятельности за рамки чисто кредитного посредничества и превращаются в прямых участников производства, в совладельцев промышленных предприятий.

Одновременно с внедрением банковских монополий в промышленность происходит встречный процесс — внедрение промышленных монополий в банковское дело. Промышленные компании приобретают акции крупных банков и открывают собственные банки. Это даёт им возможность получения не только части банковской прибыли, но и широкого выгодного кредита, а также использования банков в конкурентной борьбе. Получается, таким образом, тесное переплетение интересов, слияние, сращивание монополистического банковского кредита с промышленными монополиями, установление промышленными и банковскими монополистическими компаниями общего контроля над решающей массой экономических ресурсов, которое закрепляется личной унией, персональной связью монополистов-банкиров и монополистов-промышленников.

Скупка промышленниками акций банков и банками — акций промышленных фирм дополняется системой переплетающихся директоратов: директора банков входят в наблюдательные советы или правления промышленных компаний, а руководители промышленных монополий — в состав руководящих органов банковских фирм.

5.3. Интенсификация процесса сращивания промышленных и банковских монополий в современный период

К числу наиболее устойчивых форм связи промышленных и банковских монополий относится долгосрочное кредитование. В США задолженность предприятий обрабатывающей промышленности банкам по срочным ссудам была в середине 60-х годов примерно в 5 раз больше, нежели в конце 40-х годов.

Ведение коммерческими банками текущих счетов промышленных фирм имеет место и ныне. Но особенно расширилась доверительная деятельность этих банков. Их трестовые отделы, занимающиеся этими операциями, управляют огромными чужими капиталами, которые банки, в свою очередь, вкладывают в промышленные предприятия. Доверительные операции приводят к особенно разветвлённым связям между банковскими и промышленными монополиями.

Большую роль в долгосрочном кредитовании промышленности играют страховые компании. В США не менее ¼ активов страховых компаний вложено в акции и облигации промышленных фирм.

Научно-технический прогресс обусловил необходимость крупных капитальных затрат. Это стимулировало прямое участие банков в финансировании промышленные инвестиций.

Банки производят разнообразные операции с ценными бумагами промышленных компаний. Инвестиционные банки осуществляют выпуск и реализацию акций и облигаций вновь создаваемых акционерных обществ. Они скупают у существующих корпораций новые выпуски акций и облигаций, частью перепродавая их по более высокому курсу, частью оставляя их в собственном портфеле. Они приобретают большое количество ценных бумаг из числа тех, которые уже находятся в обращении на рынке фиктивного капитала. Подобные же операции с ценными бумагами производят страховые компании, пенсионные фонды. Создаются специальные холдинги, держательские компании, связанные с соответствующими коммерческими банками. Эти холдинги скупают акции промышленных компаний и таким образом коммерческие банки через холдинги участвуют в акционерном капитале промышленных корпораций.

Одновременно с растущим внедрением монополий ссудного капитала в промышленность идёт и встречный процесс. Промышленные монополии проникают в сферу чисто финансовой деятельности, приобретают акции банковских учреждений в целях влияния на их кредитную политику.

В Англии получила распространение такая форма переплетения страховых компаний и промышленных фирм, как соглашения о продаже и аренде. По такому соглашению промышленная фирма продает свои производственные здания и оборудование страховому обществу, после чего получает их от него же в аренду. Промышленная фирма высвобождает таким образом капитал, который она может применить для других целей, а страховая компания вкладывает капитал в основные фонды промышленности, получая доход в виде арендной платы.

5.4. Сущность финансового капитала

Сращивание промышленных и банковских монополий означает образование финансового капитала. В. И. Ленин указывал, что «финансовый капитал есть банковый капитал монополистически немногих крупнейших банков, слившийся с капиталом монополистических союзов промышленников…».11 Финансовый капитал возник с переходом к империализму, как качественно новая экономическая категория, которая была не известна капитализму эпохи свободной конкуренции.

Раньше промышленный и банковский капиталы существовали обособленно. Банковский капитал обслуживал движение промышленного капитала. За этими формами капитала стояли различные группы капиталистов — промышленники и банкиры, способы обогащения которых тоже были разные: промышленники получали промышленную прибыль, банкиры — банковскую. Функциональные различия между капиталом, вложенным в промышленные предприятия, и капиталом, занятым в банках, сохранились и при империализме. Но прежнего обособления этих двух форм капитала уже нет. Произошло их слияние, сращивание. Капитал в обеих формах сконцентрирован в руках капиталистов нового типа — финансистов, хозяйничающих во всех сферах капиталистической экономики: в промышленности, в сельском хозяйстве, на транспорте, в торговле, в банковском деле, в страховых обществах и присваивающих тем самым прибыль во всех её видах, прибавочную стоимость во всех её формах. Эти капиталисты не ограничиваются эксплуатацией только пролетариата. Они обогащаются путём эксплуатации всех трудящихся и не только в данной стране, но и в других странах.

Финансовый капитал пронизывает все формы капитала. Движение денежного, производительного и товарного капитала, функционирование капитала в торговле, в сфере кредита, будучи, как всегда, различными сторонами капиталистического воспроизводства, оказываются теперь под господством магнатов финансового капитала и подчинены прежде всего интересам максимизации прибыли.

Прежде промышленники действовали сами по себе, банкиры — сами по себе. Теперь такой обособленности нет, крупнейшие промышленники являются и магнатами финансового капитала, ибо одновременно они являются могущественными банкирами.

И наоборот, крупнейшие банкиры — представители промышленного капитала, так как одновременно они являются и богатейшими промышленниками.

Капитализму свойственно отделение капитала-собственности от капитала-функции. «Империализм или господство финансового капитала есть та высшая ступень капитализма, когда это отделение достигает громадных размеров».12 Во-первых, огромные массы капитала, составляющие собственность множества мелких и средних капиталистов, функционируют не в руках последних, а во всякого рода предприятиях, главная масса прибылей от которых достаётся финансистам. Во-вторых, последние не утруждают себя даже управлением этими предприятиями; руководство ими осуществляет наёмный персонал. Происходит отрыв управления капиталом от собственности на него: часть финансовых магнатов доверяет управление принадлежащими им ценными бумагами наёмным руководителям инвестиционных трестов, держательских компаний (холдинг-компаний) и других аналогичных монополистических институтов, собственная же «деятельность» этих финансистов сводится к получению дивидендов.

На этом основании буржуазные экономисты говорят о «революции управляющих» и утверждают, что на смену капитализму якобы приходит «управленческий строй», «директорский строй», что администрация, руководящая современными предприятиями, действует в интересах не капиталистов, а в интересах производства и потребителей. При этом остается в тени тот факт, что управляющие, директора выполняют волю монополистов, фактических хозяев предприятий.

Категория финансового капитала охватывает: 1) образование не только промышленных, но и банковских монополий; 2) не только образование, но и слияние этих двух разновидностей монополий; 3) возникновение и развитие не только нового, современного вида монополий, но качественно нового типа капитала, который «особенно подвижен и гибок, особенно переплетён, внутри страны и интернационально, — особенно безличен и оторван от непосредственного производства, особенно легко концентрируется и особенно далеко уже сконцентрирован…»,13 который является решающей силой в экономических и политических отношениях империализма как внутринациональных, так и международных, ибо он раскидывает свои сети на все страны мира. Империализм есть монополистический капитализм, но наивысшая степень монополизации достигается именно в господстве финансового капитала. «Финансовый капитал создал эпоху монополий»,14 — писал В. И. Ленин. В ряде случаев В. И. Ленин эпоху империализма определяет как «эпоху финансового капитала».15

В этом свете можно увидеть, насколько поверхностно подходил к определению финансового капитала Р. Гильфердинг, который считал, что финансовый капитал есть «капитал, находящийся в распоряжении банков и применяемый промышленниками». В. И. Ленин отметил неполноту этого определения, указав, что в нём не отражена суть финансового капитала, а именно: концентрация производства и капитала, возникновение и развитие монополий, слияние, сращивание банковских и промышленных монополий. Капитал, находившийся в распоряжении банков, применялся промышленниками и до империализма. Следовательно, определение Р. Гильфердинга представляет финансовый капитал как явление, свойственное капитализму вообще. Этим определением стирается качественное различие между доимпериалистической эпохой и эпохой империализма. Затушёвывается то, что установление господства финансового капитала означает вступление капитализма в высшую и последнюю стадию развития.

5.5. Финансовая олигархия и система её господства

Если капитал как общая экономическая категория капитализма олицетворяется классом капиталистов в целом, то господство финансового капитала олицетворяется верхушечной прослойкой этого класса, финансовой олигархией. Это узкая группа наиболее богатых монополистов. В каждой империалистической стране такая группа насчитывает всего несколько десятков семей.

Конкретная форма финансовой олигархии — финансово-монополистическая группа.

В начале 1970-х годов в США насчитывалось около 20 таких групп, в Англии и Франции — примерно по 10, в Японии — приблизительно 7.

Финансовая группа — это объединение монополий под контролем крупнейших из них. По своей организационной структуре финансовая группа аморфна. Она представляет собой крайне сложное сплетение многочисленных предприятий разных отраслей производства, транспорта, торговли, сферы обслуживания. В неё входят коммерческие, инвестиционные банки, инвестиционные тресты, холдинг-компании, нередко страховые общества и другие монополии ссудного капитала. Через свои производственные и непроизводственные предприятия финансовая группа контролирует массу мелких и средних компаний. Если монополии являются надстройкой над широким основанием капитализма вообще, то финансовые группы находятся на вершине этой надстройки, господствуя над всей системой капиталистического производства, обращения, распределения и потребления.

Центр каждой финансовой группы расположен обычно в опредёленном районе империалистической страны. Но для каждой такой группы сферой эксплуатации трудящихся и извлечения монополистической сверхприбыли являются обширные территории капиталистического мира. Будучи вершиной национального, государственно обособленного империализма, финансовые группы в то же время носят ярко выраженный космополитический характер.

Отношения между финансовыми группами разных стран характеризуются и острой борьбой, конкуренцией и общностью интересов, их взаимопереплетением.

Тем более переплетены интересы финансовых групп в рамкак данной страны при острых противоречиях между ними. Есть немало таких промышленных и банковских монополий, которые находятся в сфере влияния нескольких финансовых групп. Порой бывает трудно установить, где кончается сфера влияния одной финансовой группы и начинается область контроля другой.

Так же как далеко не все производственные предприятия входят в состав промышленных монополий, так и не все монополии входят в состав финансовых групп. Но часто даже очень крупные монополии не могут оставаться вне сферы контроля той или иной группы. В США такие мощные промышленные монополии, как «Дженерал электрик», «Юнайтед Стейтс стил», входят в группу «Морган гаранти траст» (сейчас «Джей Пи Морган Чейз»), нефтяная монополия «Стандард ойл оф Нью Джерси» находится в сфере влияния финансовой группы Рокфеллеров. Внутри группы разные входящие в нее монополии подчинены контролю не в одинаковой мере. В целом система контроля гибка: в своей текущей деятельности монополии, составляющие финансовую группу, пользуются известной автономией.

При общей монополистической природе каждая финансовая группа имеет и свои особенности. С развитием империализма финансовые группы обретают новые свойства и утрачивают некоторые старые черты, изменяется их структура, по-новому складывается соотношение сил разных финансовых групп — и в пределах отдельных стран, и в масштабах капиталистического мира.

Финансовые группы раньше всего стали складываться в США. До второй мировой войны они носили в этой стране преимущественно семейный характер. Таковы группы Рокфеллеров, Морганов, Дюпонов, Меллоиов, Джианини. Контроль над каждой из этих групп стала делить между собой коалиция финансовых магнатов. По традиции некоторые финансовые группы продолжают называться именами их основателей, но центром группы является ныне не отдельная финансово-олигархическая семья, а главная из монополий, входящих в группу.

До войны в США в ряде случаев ядром финансовой группы являлась сильнейшая промышленная монополия. В основе финансовой мощи Рокфеллеров, например, лежали капиталы нефтяных монополий «Стандард ойл оф Нью Джерси», «Сокони мобил ойл компани» и др. Ныне центр переместился в сторону монополий ссудного капитала. Группа Рокфеллеров возглавляется теперь союзом трех банков — «Чейз Манхэттн бэнк», «Кемкл бэнк Нью-Йорк траст» и «Бэнк оф Нью-Йорк».

Господство финансовой олигархии базируется таким образом на монополистической форме капиталистической частной собственности. Особенностью этой формы является гигантское обогащение финансовых магнатов за счёт трудящихся путём использования не только собственного капитала, но и контроля над огромным чужим капиталом.

Контроль над чужими капиталами финансовая олигархия осуществляет посредством системы участий. Эта система основана на использовании акционерной формы предприятий. Делами акционерной компании вершит совет директоров, узкий круг людей, подчиняющихся воле нескольких крупнейших акционеров. Директора различными махинациями заставляют мелких акционеров автоматически уступать им свои голоса по доверенности. Многие мелкие акционеры депонируют (хранят в виде вкладов) свои акции в банках, и поскольку акции не являются именными, то банкиры усиливают свои позиции в корпорациях тем, что оперируют на собраниях акционеров пакетами депонированных у них акций как своими. Сговор мелких держателей акций, недовольных действиями руководителей корпораций, практически невозможен, так как мелкие акционеры рассеяны по всей стране. Инициаторам такого сговора было бы не по силам нести даже почтовые издержки для поддержания связей с таким количеством мелких акционеров, сумма акций которых могла бы иметь какой-либо вес при голосовании на собрании акционеров. Вот почему, чтобы фактически располагать контрольным пакетом акций, достаточно иметь гораздо меньше половины их общего числа.

Существующее в акционерных компаниях положение позволяет крупнейшим монополистам строить «систему участий». Выгоды, получаемые монополистами от системы участий, не исчерпываются тем, что эта система даёт им контроль над огромным чужим капиталом. Она вдобавок позволяет им через «дочерние» или «внучатые» общества безнаказанно проделывать какие угодно махинации, обирать мелких акционеров, ибо по закону «общество — мать» не несёт ответственности за действия зависимых от неё обществ, формально считающихся самостоятельными.

< Государственно-монополистический капитализм | Империализм | Монопольная цена и монопольная сверхприбыль >

• 1В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 315.
• 2В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 312.
• 3В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 323.
• 4В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 312.
• 5В. И. Ленин. Как организовать соревнование?. ПСС, изд. 5, т. 35, с. 195.
• 6В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 323–324.
• 7В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 386.
• 8В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 334.
• 9В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 334.
• 10В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 330–331.
• 11В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 386.
• 12В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 357.
• 13В. И. Ленин. Предисловие к брошюре Н. Бухарина «Мировое хозяйство и империализм». ПСС, изд. 5, т. 27, с. 95.
• 14В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 362.
• 15В. И. Ленин. Империализм, как высшая стадия капитализма. ПСС, изд. 5, т. 27, с. 370, 375, 411

↑