В мире ходит весть, что есть такие работы, бесполезные для человечества и существующие только чтобы проворачивать колёса капиталистической экономики — bullshit jobs. Или вот оно же про РФ.
93% занятых создают 39% от всей выручки. Выводы делайте сами. Ну, или посмотрите ролик.
Какова их роль в обществе и экономике, что с ними делать и за что бороться - давайте разбираться.
1. Какой же bull произвёл этот shit?
Доклад основан на марксистской политэкономии. Быстро (относительно) с её положениями можно ознакомится здесь: Введение и Товарное производство, так что основы зарождения современных трудовых отношений я пропущу.
Всем, думаю, очевидно, что квалификация работников бывает сильно разной. Бывают работники, непрерывно совершенствующие свои навыки по 40 лет, а бывают те, кого можно обучить за час инструктажа. Речь пойдёт как раз о вторых, но сперва нужно понять общую картину.
Итак, квалификация работников при капитализме выражается. в первую очередь, как затраты на подготовку и воспроизводство работников нужного уровня. Введём условную градацию таких затрат.
- Люмпен-пролетарии - на их подготовку не тратится ни шекеля
- Сверхнизкоквалифицированные работники - потратил на их подготовку час-другой и готово. Для их работы достаточно школьных знаний (если не меньше) и базовых непрофильных навыков, например, вождения автомобиля. Сюда можно отнести продавцов, водителей, охранников, курьеров, а зачастую дворников и грузчиков с уборщиками, если для их работы не нужны спецсредства.
- Обслуживающий персонал - люди, как правило, не занятые в производстве напрямую, но обслуживающие тех, кто в нём занят. Их квалификация изменяется в паре лет спецкурсов или ПТУ в лучшем случае. Сюда идут парикмахеры, сиделки, высококвалифицированные дворники, грузчики и уборщики, дизайнеры всех мастей, фитнес-тренера, санитарки и медсёстры, и так далее.
- Специализированные работники - люди с профессией. Если смотреть с точки зрения стоимости их квалификации, среди них нет особой разницы по критерию высшего образования. Стоимость квалификации толкового программиста, врача и слесаря 5 разряда вполне сопоставима, только пути достижения такой квалификации разные.
- Сверхквалифицированные работники, их с натяжкой можно назвать рабочей аристократией. Как правило, штучные кадры со сверхдорогой квалификацией в своём деле. Это узкоспециализированные врачи, досконально знающие своё направление, слесари 6 разряда, системные архитекторы, способные разобраться и работать с любой технологией в своей отрасли. Стоимость их квалификации во времени - десятки лет, в деньгах - десятки миллионов рублей.
Комментарий для любителей срачей. Во-первых, это не отдельные категории работников, а статистические группы, где конкретный работник вполне может оказаться где-то между группами, на границе. Во-вторых, это оценка не для конкретного человека, а для рода занятий, профессии, специальности, не нужно пытаться применять эти принципы к отдельным людям и резать вопрос “А где же здесь я?” - это методологическая ошибка. В-третьих - это не деление рабочих на сорта, это описание объективной реальности через количественное выражение стоимости квалификации рода деятельности.
Принцип научно-технического прогресса - замещать труд, требующий низкой квалификациии машинным, и таким образом позволять людям подниматься на всё больший уровень развития, получая доступ к более сложным работам. По этому принципу участие работников со сверхнизкой квалификацией в экономике должно падать. Ведь водителей и курьеров должна заменять автоматика, для создания которой нужна квалификация сильно выше, и таким образом экономический фокус (медианный показатель, если кто-то когда-то осмелится по этому методу что-то посчитать) квалификации должен подниматься. Но этого не происходит.
Скорее, мы видим обратное. Требования к образованию уходят в прошлое, растёт феномен сверхобразования и сверхквалификации (превышение квалификации работника над той, что требуется для его должности), часто более чем половина работников в развитых странах не работает по специальности.
В чём же тогда смысл создания этого бесчисленного множества бесполезных с точки зрения научно-технического прогресса работ? Почему в нашем якобы стремительно развивающемся мире специальности становятся невостребованными?
Экономисты, обслуживающие современную власть, отвечают - это рабочие места, необходимые для работы экономики. Если перевести на человеческий, они говорят - “Вы должны делать хоть какую-то хрень, чтобы мы вам платили”. И действительно, чтобы кто-то покупал весь этот ворох шмотья, гаджетов и продуктов пищеобразных - у них должны быть деньги. Которые им за что-то нужно заплатить.
Сейчас эту проблему думают решать с помощью безусловного базового дохода, но это затычка, а не решение, как будет видно далее.
То есть, все эти рабочие места нужны, чтобы насильно проворачивать цикл Д-Т-Д’, не рискуя вложениями в квалификацию работников. И это работает, с каждым годом экономика говна производит всё больше говна, и всё более говняные специальности приносят людям деньги на его покупку.
Но ведь все эти профессии реально нужны людям, курьеры быстрее доставляют посылки, такси ускоряют перемещение по городу, а продавцы позволяют выбрать лучший товар?
↑2. Диванная футурология говорит - НЕТ
Если рассуждать не с позиции простого человека, а с позиции научного познания - всё выходит несколько сложнее, чем кажется. Например, ещё одна дорога до цели не всегда улучшает среднее время в пути - она может серьёзно его ухудшить.
Транспорт
Оценивая перемещение из точки А в точку Б по среднему времени в пути, мы вдруг увидим, что личный транспорт и таксисты только ухудшают ситуацию. Потому, что для личных авто невозможно грамотно внедрить правила, позволяющие обходить тот самый парадокс Браеса и похожие проблемы. Ещё раз, выигранные минуты при использовании такси одним человеком ухудшают прогноз по времени в пути в среднем по всем жителям города. Если строить эффективный мир на научной основе - такси и большую часть личных авто придётся упразднить, а вместо них рассчитать эффективную схему общественного транспорта. Эту схему, при желании, можно перестраивать прямо на ходу с использованием ИИ, в зависимости от текущей нагрузки на дорожную сеть, если вдруг люди массово решили прогуляться в парке или поехать на дачи.
Если мы построим такую систему, городской ИИ. рулящий общественным транспортом, лишит работы большинство водителей, но создаст работу для высококвалифицированных специалистов, которые будут его создавать и обслуживать.
Хорошо, водителей и таксистов мы упразднили, но доставка же всё равно нужна. Или нет?
2.2. Доставка
Нам повезло, мы живём в стране с инфраструктурой, которая создавалась ради эффективности. Например, у нас всё ещё работает централизованный вывоз мусора. За день народ выбрасывает мусор в контейнеры, а ночью мусоровозы его забирают и отвозят на свалки (потому, что на мусоропереработку известно что кладено, невыгодно же).
Представьте себе, если бы вывоз мусора работал по принципу частных курьеров - сколько бы это создало рабочих мест, сколько бы людей получили деньги? Не нужно из дома выходить - сразу отдаёшь пакет мусорному курьеру, удобно же. Но стоимость такой инфраструктуры в несколько раз больше.
Так почему же не сделать доставку по этому же общественному принципу - разместить в каждом жилом квартале по логистическому узлу, куда все ваши заказы будут доставляться централизованной службой по эффективным маршрутам. Желающие смогут забрать заказ по дороге с работы, а тем, кто не сможет придти, заказ принесут местные коммунальщики. Стоимость поддержки инфраструктуры резко снижается, а на смену курьерам с низкой квалификацией придут инженеры по логистике и механики, обслуживающие машинный парк.
По этому пути уже идут крупные компании, строящие постаматы, а не пункты выдачи с рабочим-человеком. Проблема в том, что вложения в создание новой, более эффективной инфраструктуры неподъёмны для конкурирующих доставщиков. То есть, чтобы снизить издержки в будущем, нужно довольно много вложить в настоящем, на что среднее капиталистическое предприятие, работающее с максимум пятилетним планом, не способно. Но если их заменить единой структурой - средств вполне хватит.
2.3. Прочее
Отход от продаж, обслуживаемых людьми, мне кажется, и так очевиден. Значительную часть торговли уже заменили продажи на сайтах, а крупные сети ставят автоматизированные терминалы. Уже сейчас продавцы не очень-то нужны миру, и стоимость их замены автоматами вполне подъемна для гигантов вроде Walmart.
Охранников вполне может заменить набор камер и достаточно примитивная нейросеть. В реальности ЧОПы скорее не про охрану, а про войну одних капиталистов с другими, чему в новом мире точно не место. А контролировать проникновения на объект или кражи уже сейчас сильно проще автоматикой.
В отношении официантов и посудомойщиков тоже есть движение в сторону автоматизации. Живой официант в скором времени будет не необходимостью, а частью имиджа. Но имиджевый официант - сотрудник с квалификацией сильно выше, чем средний свободнокассовый.
2.4. Вывод
Хотя мы и заменяем бесполезные работы, сам процесс их замены создаёт рабочие места для более квалифицированных работников. А большее число квалифицированных работников, с одной стороны, требует больше работников уровнем ниже для обслуживания их труда, а с другой - создаёт потребность в ещё более квалифицированных работников, чтобы решать всё более сложные задачи в новых системах.
С каждым таким шагом автоматизации всё более сложного труда обществу будут нужны квалифицированные специалисты, и перед ними будут вставать всё более сложные задачи. Но этот путь возможен только в том случае, если общество будет готово вкладывать деньги в дорогие долгосрочные проекты по замещению устаревших форм труда.
3. Продолжаем про булщит
Итак, мы всё-таки пришли к выводу, что ряд работ в современном мире существует не потому, что они реально нужны, а потому, что капитализм с его конкуренциями и монополиями мешает развитию новых технологий, распределяя деньги не в пользу будущего, а в пользу сиюминутной прибыли.
С каждым годом бесполезная работа становится всё более бесполезной и всё более тяжёлой, благодаря терроризирующим работников службам вроде Uber, Яндекс.Еды и прочих подобных агрегаторов. Такой подход уже начал распространяться выше, и консультанты в СберЗдоровье чувствуют себя ничем не лучше.
Значит, подобные работы отличаются не только низкой стоимостью квалификации?
И да, и нет. Стоимость в политэкономии определяется общественно необходимыми затратами труда. В нашем случае, на создание у работника необходимой квалификации. Однако реальная цена квалификации определяется рынком труда.
Из Советского Союза нам досталась система воспроизводства врачей и учителей, производительность которой сильно превосходит общественную необходимость для современной формы хозяйствования.
Например, в современной России на одного человека приходится в 1.7 раза больше докторов, чем в США (44.4 на 10000 против 26 на 10000 в 2018 году), и примерно столько же, как в Германии. При несопоставимом уровне развития производственных отношений и производственных цепочек.
То есть, рынок рабочей силы в медицине попросту перенасыщен, цена квалификации одного врача падает ниже плинтуса, что порождает создание для них формы булщит-занятости в виде СберЗдоровья. Аналогично выглядит ситуация с учителями и репетиторами.
Как было показано на графиках в самом начале, проблема касается не только России. Несоответствие уровня образования и специальности реальной работе стабильно растёт по всему миру, вытесняя всё больше людей в бесполезные отрасли, и одновременно оставляя реальный сектор без квалифицированных кадров, когда они вдруг понадобились.
Для бесполезной занятости речь идёт в первую очередь о рыночной цене квалификации, и потому в эту категорию вполне могут попадать высококвалифицированные работники. Но работать они будут по тем же хреновым правилам.
↑4. Что это за правила?
Касаются они в первую очередь классовой борьбы. Как известно, она идёт постоянно, и если работники в ней не участвуют, то проигрывают и теряют позиции: зарплату, условия труда, отпуск, декрет, оплату за вредность и травмы.
Но если мы говорим про бесполезную работу - всё это ведь уже потеряно. Хотя мы видим, как по всему миру выступают курьеры, как бастуют таксисты, как ходят миллионными маршами выброшенные в бесполезность учителя. Они участвуют в борьбе, но становится только хуже. С каждым годом по всему миру бесполезная работа выдаётся на всё более кабальных условиях. Почему?
Здесь нужно понять, как мыслит наш враг - капиталист.
Главное оружие трудящихся против хозяев жизни - забастовка. А что такое забастовка? Это ставка на то, что для работодателя выполнить требования бастующих выгоднее, чем уволить их всех нафиг.
То есть, ключевой вопрос для капиталиста при забастовке - насколько сложно будет заменить выпадающие рабочие руки. В случае с более-менее сложной работой, для этого нужны штрейкбрехеры, но у бесполезной работы есть другой фактор - текучесть кадров.
Необходимость нанимать штрейкбрехеров возникает потому, что при уходе работника с места замена ему подбирается в среднем не раньше, чем уровень текучести кадров по отрасли.
Средняя текучесть кадров более-менее здоровой экономики за год порядка 20% (то есть, 20% работников меняют место работы за год). По отдельным отраслям, где особенно много той самой лажовой работы — до 60%. Если взять отдельно сами подобные работы, получим, что средний работник будет сменяться чаще, чем раз в полгода. То есть, даже при увольнении всех бастующих, замена им подберётся очень быстро, за счёт перенасыщения рынка труда или низких требований к квалификации.
Эта черта ставит крест на эффективной борьбе работников за свои права, как бы крут ни был профсоюз и как бы мощно они ни бастовали.
Это легко показать математически. Например, средняя текучесть на предприятии — 6 месяцев. Предположим, 50% сотрудников готовы выйти на забастовку (что довольно хороший показатель). Итак, на какие достижения может рассчитывать такой профсоюз в логике капиталиста?
Предположим, первое полугодие предприятие работало нормально, а затем — профсоюз встал на забастовку. Хозяин решил уволить бунтарей. Благодаря текучести, через 6 месяцев работа (и получение прибыли) полностью восстановятся. Красный треугольник — объём недополученной прибыли.
Нехитрым способом (S = (6 мес * 50% прибыли) ^ 2 / 2) получаем, что потери от действий профсоюза будут не более чем 12.5% от общей прибыли.
Для сравнения, в случае перехода на полноценные трудовые договора абсолютный минимум потерь работодателя — 26% единого социального налога. Что почти в два раза больнее деятельности профсоюза. И это не считая обязательств по отпуску, декретам и покрытию производственных травм.
Как вы думаете, что выберет капиталист?
Конечно, модель наивная и не включает факторов увеличения спроса на работу для штрейкбрехеров, медийного давления, давления регуляторов и институтов, но показывает суть проблемы — чтобы забастовка была успешной, потенциальный ущерб прибыли от выполнения требований бастующих должен превосходить потери от увольнения всех бастующих.
Для успешной классовой борьбы необходимо, чтобы работники могли нанести бизнесу реальный экономический ущерб. Если в отрасли это принципиально невозможно - там будут внедряться всё более кабальные условия, и работники это никак не остановят, ведь они фактически безоружны.
4.1. А что у других работников?
Принцип остаётся тот же: чем больше урона работники могут нанести бизнесу работодателя забастовкой и другими коллективными действиями - тем успешнее классовая борьба. Особенно наглядно это можно видеть в рабочих посёлках, в одном из которых я живу.
Здесь два ключевых предприятия - РЖД и авиационный завод. И, как ни удивительно, средняя зарплата именно на этих предприятиях - самая большая из всех в округе. Хотя на них нет даже внятного профсоюза.
Почему так? Работодатель не дурак, отлично понимает ситуацию и не может потерять прибыль, отдав своих квалифицированных работников куда-то ещё. Потому, для них по сравнению с другими трудящимися создаются особые условия, где работа не такая уж сверхнапряжная, платят достойно, есть полноценные отпуска, декреты и даже надбавка к пенсии за выслугу.
Работники таких предприятий становятся словно отдельной кастой по отношению к окружающим их труженикам малого и среднего бизнеса. Трудящиеся уровнем ниже выполняют для заводчан и дорожников роль пугала, заставляющего их цепляться за своё рабочее место. Работодатель искренне боится классовой борьбы, потому предлагает с одной стороны пряник условий труда и зарплаты, с другой - кнут кошмара вокруг.
Все остальные же из чисто экономических соображения для своих работодателей не опасны, ведь в их низкоквалифицированном первичном бульоне всегда найдется замена. Важно и то, что люди из этого бульона никогда из-за своей низкой квалификации не попадут на завод и в РЖД, потому и с этой стороны тоже безопасны.
Получается отличная схема контроля. Тем, кто может что-то изменить коллективными действиями и профсоюзом, в относительном выражении не нужно ничего менять - в своём мире они на вершине. А те, кому перемены жизненно необходимы, лишены экономических рычагов для них. Идеально. Или нет?
↑5. Слабые места
Главная проблема системы - высококвалифицированные работники в ней не воспроизводятся в нужном объеме. (раз, два, три) По описанной выше причине - слишком долгосрочное вложение. Это открывает окно возможностей для тех, кто готов вложить своё время в профессию, чтобы попасть в нужное место и стать там точкой кристаллизации для будущей профсоюзной борьбы.
Другая - сам характер бесполезных работ зачастую открывает людям возможности работать на лучшее будущее за пределами экономической борьбы. Таксисты могли бы собирать море информации об обществе и налаживать сети контактов. Курьеры и охранники имеют кучу времени, чтобы заняться подробным изучением мира, слушая книги и ролики во время работы, сопоставляя информацию и разрабатывая новые положения в теории.
И все эти возможности сливаются в унитаз благодаря профсоюзному фетишу. Этому у капиталистов есть название.
Неэффективное использование ресурсов.
Мы не должны вести людей на бойню, заранее зная, что шансов на победу нет. Вместо этого, каждому человеку нужно найти наиболее эффективное в его положении место в общем стратегическом плане развития движения за лучшее завтра. Каждый должен делать то, что у него получается лучше всего.
Так или иначе, лучшее, что мы можем сделать для тех из нас, кто застрял на бесполезной работе — научить стремлению к совершенству… в чём-то ещё. В чём-то полезном и для движения, и для них в будущем, когда рыночек падёт и их работа станет не нужна.
Мы на войне, братья и сёстры, и без долгосрочной стратегии нам смерть
P.S. В статье затронут важный момент, который достоин того, чтобы его раскрыл подробнее более грамотный человек. Одновременное существование сверхобразованности и сверхквалификации с дефицитом кадров. Нам рассказывают, что это просто люди неправильно специальности выбирают, но если рассматривать весь комплекс разом, включая bullshit jobs — вывод напрашивается только один. Проблема не в неправильных людях, а в требовании к вложению очень больших средств для развития прибыльной промышленности в современных условиях. Потому капиталисты предпочитают довольствоваться сиюминутными возможностями, постепенно разрушая ими же построенное индустриальное общество.
